В продолжении истории по уничтожению молодого сонового леса которой мы занимаемся.
Некоторое время назад (12.09.2018) состоялась выездная проверка по поводу нашего обращения. Хотя слово проверка тут следовало бы наверное взять в кавычки. Хотя на место выезжал лично природоохранный прокурор области А.Г. Секин. И неожиданно в кои-то веки туда пригласили и наших представителей. Дальше, правда, и выяснилось почему обычно не приглашают, но обо всем по порядку.
Местные "агрономы" с картой в руках долго не могли определить на месте где и что у них находится, спрашивали: где Север?! На а у мощной проверки даже компаса с собой не оказалось.
В общем в таком духе. Пашут на глазок.
Но самое веселое началось у того места где пашня вплотную подходит к берегу реки, без нас туда скорее всего вообще бы не попали, ограничившись поиском Севера без компаса у края пашни, пытаясь приладить карту к тому что есть, пока не снизошло бы озарение, что телефон - это не только фотокамера, но еще и GPS. Вот собственно и все.
А у реки, а у реки, а у реки!
У реки, куда мы все-таки добрались, начались замеры... с помощью шагомера! Измерения проводились интересно, вначале измеряющий бодро отрапортовал: сорок пять! Но эта цифра Секина не устроила и была дана команда померить еще раз. В следующий раз вышло 51,6 (пятьдесят одна целая и шесть десятых) эта цифра, видимо, больше устроила начальника и на этом замеры были остановлены! Погрешность в 6,6 метров между замерами похоже не смутила.
Но тут есть важный нюанс, о котором уже упоминалось в прошлых публикациях, если уклон берега больше или равен трем градусам то размер прибрежной защитной полосы составляет 50 метров , то есть если вдруг расстояние от пашни до берега окажется меньше, то, во-первых это уже нарушение, а во-вторых надо замерять уклон берега, но чем? Если из приборов у выездной группы проверки один шагомер и, по всей видимости, личный телефон А.Г. Секина для фотографий?
В общем, на наш взгляд изначальная "заряженность" проверяющих на заданный результат и формальный подход к делу являются очевидными.
И это была та редкая выездная проверка контролирующих органов, проходившая в присутствии общественности, которая потом может осветить происходящее. Что мы сейчас и делаем. А что происходит там где никого кто бы мог рассказать о происходящем даже не предвидится? Вопрос, так сказать, риторический.
Собственно, в ознакомлении с результатами данной проверки, позже нам было отказано!
Мы даже не смогли получить копию составленного на месте и совместно подписанного протокола!
Эту историю можно было бы затронуть, к примеру, в рамках радиопередачи, куда были приглашены и представители природоохранной прокуратуры, но... не сложилось. Ввиду отсутствия представителей этой самой природоохранной прокуратуры.